Опрос с подвохом
Станет ли для Екатеринбурга общегородское голосование по спорным вопросам лекарством от локальных конфликтов.
Неделю назад в Екатеринбурге стали известны итоги опроса, определившего место для строительства храма святой Екатерины. К этому событию готовились почти полгода: меняли площадки, устав, тратили бюджетные деньги… Все для того, чтобы найти механизм решения городских конфликтов и навсегда забыть о протестах в сквере. «Екатеринбург снова в авангарде. Сегодня рождается новая история города», — говорил об опросе мэр Александр Высокинский.
ЕТВ решил вспомнить, как готовили первый в истории Екатеринбурга городской опрос и понять, получили ли власти результат, который позволит в дальнейшем избежать конфликтов, протестов и вмешательства президента в решение локальных городских проблем.
Время первых
Первое положение об опросе в Екатеринбурге приняли еще в 2006 году. С тех пор его трижды приводили в соответствие с городским уставом, но никогда не применяли на практике. За месяц до опроса по храму святой Екатерины правила пришлось спешно менять. По решению гордумы, новый документ разрешал проводить опрос не только по месту жительства, но и на определенных участках и предоставлял депутатам свободу в составлении опросного листа. Списки участников также разрешили не составлять заранее.
Официально — это исключало риски с предоставлением персональных данных, по факту — экономило время. Ведь главной целью организаторов было привести 10,8 тысячи жителей (был установлен порог в 1% от общего числа избирателей), чтобы процедуру признали состоявшейся. Это не стоило того, чтобы заносить в базу 1,8 миллиона человек.
«Бегом, бегом, в спешке продавят этот документ, примут. А потом выяснится, что ряд жителей хотел более активно в этом поучаствовать, внести свои предложения. А они не смогли это сделать. И мы на начальном этапе столкнемся с тем, что будет зреть недовольство», — возмущался во время обсуждения документа депутат Дмитрий Сергин.
Обсуждение строительства храма святой Екатерины в рабочей группе длилось уже полгода, а судьба собора, который должен был стать подарком к 300-летию города, оставалась неясной. Причин оттягивать больше не было — наступил сентябрь, люди вернулись из отпусков. Ускориться городские и областные власти, демонстрирующие равнодушие пополам с несогласованностью при выработке важных решений, просил даже полпред Николай Цуканов. Он заявил, что очередной перенос на более позднее время может быть расценен жителями как отвлечение от общегородских проблем и вызовет недоверие к процедуре.
Николай Цуканов
полномочный представитель президента РФ в УрФО
Уходить в 2020 год нельзя. Хочу напомнить, что региональным и муниципальным властям поручение президента нужно выполнять.
Отсылка к желанию президента звучала не раз во время обсуждения, но это не было сильным аргументом. Предложение Владимира Путина провести опрос распространялось исключительно на ситуацию строительства храма в сквере у Драмтеатра. И мнение по этому вопросу Кремль выяснил с помощью исследования ВЦИОМ. Тогда оно показало, что 78% жителей города за сохранение сквера в текущем виде.
Владимир Путин
президент РФ
Это ваша, чисто региональная история. Все имеют право на собственное мнение, и если речь идет о ЖИТЕЛЯХ ЭТОГО МИКРОРАЙОНА, то безусловно, нужно это мнение учесть. Есть простой способ- провести опрос, и меньшинство должно подчиниться большинству.
Однако в июне ситуация была еще слишком напряженной. Противники строительства храма грозились выйти с протестами и на другую площадку. Представители епархии напоминали, что их вынудили отказаться уже от трех проектов. Отказываться от строительства храма совсем и оставлять православных в позиции жертвы тоже было нельзя. Терпение заканчивалось и у инвесторов проекта — фонда святой Екатерины, которые потратили деньги на исследования, архитекторов, праздники, аренду земли, да даже на тот самый сломанный забор. Вот, что говорил один из соучредителей фонда Игорь Алтушкин.
Игорь Алтушкин
председатель совета директоров РМК
Я в гармонии со своей душой, потому что цели мои были искренними и бескорыстными. Мы хотели, чтобы у города появился храм его покровительницы. Но сейчас мы не готовы к обратной связи. Я не готов. Пусть пройдет время. Должно пройти время… Не знаю, заслужил этот город храм или не заслужил. Вот в чем вопрос. Потому что Екатеринбургом-то мы стали, а ведем себя как Свердловск.
Тогда Александр Высокинский и начал продавливать идею с опросом, возможно, чтобы выиграть время и обдумать не только судьбу храма, но и свою личную. Ему в этом помогали члены рабочей группы, продолжая вести на заседаниях бессмысленные споры. Но пауза помогла и призыв побыстрее покончить с этой историей постепенно начал действовать на всех.
«Высокинский настаивал на сквере, назвал исследования социологов „нерешающими“ и погнал организовывать свой опрос. В результате по дороге он за пять месяцев сдал сквер, несколько раз поменял площадки на голосование, слепил в авральном режиме очень сомнительное положение об опросе, не имеющем никаких юридических последствий, нецелевым образом израсходовал бюджетные средства и получил, то что получилось», — считает экс-депутат Заксобрания Свердловской области Нафик Фамиев.
Во время обсуждения организаторы опроса руководствовались не временными, но и финансовыми затратами. Главной целью стало потратить не более шести миллионов рублей из городского бюджета, хотя даже печать бюллетеней обошлась примерно в миллиона. Изначально Высокинский предлагал узнать мнение жителей на строительство храма в торговых центрах. Это требовало минимума усилий, обеспечило бы большую явку, но поставило бы под сомнение результаты опроса.
Тогда за основу решили взять выборы: жители голосовали на своих избирательных участках, при наличии паспорта и прописки в Екатеринбурге. Правда голосование на дому или в местах заключения предусмотрено не было. Хотели сэкономить на видеонаблюдении.
Но вмешался губернатор Куйвашев, которому новые обвинения в бездействии и равнодушии к проблемам Екатеринбурга были ни к чему. Поэтому был взят курс на тотальный контроль: пришлось организовать работу центра общественного наблюдения, видеотрансляцию и обеспечить работу общественных наблюдателей на каждом участке.
Политолог Алексей Швайгерт считает, что итоговая процедура опроса напоминала не что иное, как праймериз «Единой России»: те же укрупненные округа и мобилизация административного ресурса. Но в отличии от предварительного голосования партийного голосования, когда нельзя было вести прямой подкум избирателей, участники опроса получали монетки с изображением святой Екатерины и сертификаты первого строителя собора за подписью митрополита Кирилл. Позже наблюдатели озвучили информацию о том, что монетка была залогом одного выходного дня на работе.
Голосование за место под храм и правда было таким же неоправданно напыщенным, как праймериз. Был сильный кандидат, за которого велась масштабная агрессивная агитация — Приборостроительный завод и его оппонент, отказавшийся от какой-либо предвыборной кампании — площадка за Макаровским мостом. Хотя результаты голосования — фикция. Ведь результаты общегородского опроса, согласно уставу, носят лишь рекомендательный характер. А митрополит Кирилл заявил, что кафедральный собор может появиться только на улице Горького. Правда инвесторы радостно поблагодарили горожан за выбор Приборостроительного завода в качестве места для храма.
«УГМК и РМК ждут очередного решения жителей Екатеринбурга, городских властей и Екатеринбургской епархии относительно такого места для возведения храма, которое устроит и успокоит всех. После того, как будет принято окончательное решение, металлургические холдинги рассмотрят обращение епархии о финансировании строительства», — говорится в совместном заявлении компаний, сделанном еще в мае.
С тех пор ничего не изменилось. Публично не было озвучено, что бизнесмены думают о новой площадке, и как к решению екатеринбуржцев относится губернатор, резиденция которого находится по соседству с будущим храмом. Более того… Прошла неделя, но инвесторы не озвучили планы по освоению территории, которую горожане признали достойной для строительства собора святой Екатерины. Успеют ли к 300-летию? Даже на этот вопрос однозначного ответа нет.
Разгул демократии
С самого начала мэр Екатеринбурга Александр Высокинский называл общегородской опрос инструментом истинной демократии, цитируя Путина, повторял, что «меньшинство должно подчиниться большинству». Но имела ли прошедшее мероприятие хоть что-то общее с настоящей демократией? Нет. Еще на этапе обсуждения было сказано, что опрос никак не регламентирован, то есть во время его проведения НИЧЕГО НЕ БЫЛО ЗАПРЕЩЕНО. Можно было агитировать хоть в день голосования, дарить подарки, даже подкуп, в принципе, не был запрещен. Главное, чтобы не на бюджетные деньги.
А участники опроса оказались практически в безвыходном положении. В опросном листе было всего два варианта ответа: территория за Макаровским мостом и приборостроительный завод на Горького, 17. Пустырь на Фурманова–Белинского вычеркнули, получив отрицательный ответ от Росимущества, а до этого пришлось отказаться от площадки на месте недостроенной телебашни, где как раз начинали строить ледовую арену УГМК.
Итоговые площадки не были равнозначными по стоимости: одна принадлежала городу, но была сдана в аренду, другая была выкуплена одним из меценатов. Строительство за Макаровским мостом требовало затрат из бюджета, отселения жителей одного из близлежащих домов. Стройка на Горького, 17 — для города финансово не обременительна.
Вениамин Райников
игумен, секретарь епархиального совета Екатеринбургской епархии
Церковь строит храмы, не потому что требуется легитимность, а потому что конституция разрешает. Но почему-то люди нам решили рассказать, где строить храм. Хотя в списке площадок нет ни одного общественного места. Если у нас получится купить землю, мы построим там храм. Не надо нам людям с улицы доказывать, где и как это делать. Сейчас получается, что город распоряжается имуществом либо частным, либо федеральным.
В сложившейся ситуации опрос превращался в профанацию: за площадку приборостроительного завода прихожан просил проголосовать митрополит Кирилл, ее поддержали инвесторы, мэр Высокинский и капитан «Уральских Пельменей» Андрей Рожков. Да даже песня про нее была. «Это место максимально приближено к историческому. И кафедральный храм должен быть именно в центре», — говорил митрополит Кирилл. «Обезличенная агитация» тоже описывала плюсы Приборостроительного завода.
Вариант ответа «против всех» в опросный лист включать отказались, хотя представители сообщества «Парки и скверы»и просили соблюсти права атеистов и агностиков. В этой ситуации противники храма решили либо портить бюллетени (2,7 тысячи человек), либо голосовать за Макаровский мост.
В этой ситуации выбор стоял не между двумя площадками, а между тем, построят ли храм без проблем или нет. То есть представители православной общественности не могли голосовать за пустырь за Макаровским мостом, даже если площадка им больше нравилась. Так удалось ли объединить людей при помощи опроса? Нет.
«В сквере была общественная территория, а тут частные вопросы. Я не понимаю, что мы собираемся решать. Верующие уже и так отказались от многих площадок, дайте им возможность построить его на частной территории… Никто не обнимает приборостроительный завод, там нет никакой социальной напряженности», — говорил на заседании гордумы депутат Роман Ступников.
Лекарство от здоровья
Площадка Приборостроительного завода безусловно победила. Но при полном отсутствии реальных конкурентов результат не был разгромным. 57% против 39%.
«Тезис о „православном большинстве“ в Екатеринбурге разбит окончательно. Число проголосовавших никак не получится назвать большинством. Если православные массово не пришли на опрос — это серьезная проблема для РПЦ и держателей скреп», — говорил общественник Дмитрий Москвин. Правда ему заочно возражала православная активистка Оксана Иванова.
Оксана Иванова
основатель музея православной культуры
Негосударственная церковь никогда не будет массовой, поскольку церковная жизнь — это весьма трудный путь для избранных. Но важно, на кого ориентируются массы. Хоть мы, верующие Екатеринбурга, и многогрешны, но народу ближе оказались кающиеся грешники, а не высокомерные в своем снобизме белые польта.
Всего в опросе приняли участие 97,1 тысячи человек. В избиркоме заявили, что явка «превзошла все ожидания», учитывая, что агитацию вели две недели, а речь не шла о передаче власти. Но можно ли считать такой результат показательным? В Кремле на этот вопрос ответили так.
«Здесь был конкретный случай, который на тот момент казался весьма резонансным, но в развитии, вы видите, что 2,6% — это цифра совсем не резонансная. Тем не менее, горожане получили право выбора», — заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
Но в мэрии Екатеринбурга результатами остались довольны.
Александр Высокинский
Мэр Екатеринбурга
Мы получили серьезный механизм решения проблем на будущее. Мы создали инструментарий разрешения спорных ситуаций и в локальных территориях, и на весь город режимом опроса. Это самая демократичная форма.
Но какие городские вопросы стоят того, чтобы тратить четыре месяца на подготовку опроса и выбрасывать на них по шесть миллионов рублей? «Есть запрос на то, чтобы власть больше прислушивалась к горожанам. Сейчас нам нужно определить, с какого уровня вопросов проводить такие опросы», — ответил вице-губернатор Сергей Бидонько.
Спорными проектами остаются новая филармония, биатлонный центр и мусорные полигоны, которые должны появиться на юге и севере города в рамках мусорной реформы. Пока что Кремль не готов применять опыт Екатеринбурга повсеместно. Возможно, потому что в городском опросе не было абсолютно ничего прорывного.
Политолог Алексей Швайгерт считает, что городские и региональные власти не придумали нового способа разговора с жителями.
Алексей Швайгерт
политтехнолог
Все, что власть заявляет, как суперинструмент — это тактический ход, чтобы снять социальное напряженность по храму. Формирующие опросы уже давно вошли в наш арсенал и активно используется в предвыборных практиках, осталось применять его ежедневно. Городской опрос — это московская модель активного гражданина, которую пытались реализовать еще в 2016 году.
В использовании административного ресурса Алексей Швайгерт тоже не видит ничего победоносного: «Это инструмент власти, который используется всегда вне зависимости от того, плохие люди или хорошие. Это общая практика. И избирателей всегда будут подталкивать к принятию решений». Использование инструментов опроса на ближайших выборах тоже ничего не даст команде Высокинского — слишком сомнителен результат: «победные» цифра площадки-кандидата от мэрии, скорее, поражение, чем выигрыш, которым можно гордиться, учитывая усилия, затраты и отсутствие реальной борьбы.
Получается, что проведенный опрос не стоил затраченных на него сил. Он и правда стал «процедурой абсурда», которая не решила ничего. Просто позволило мэру Высокинскому заявить, что в истории конфликта со строительством храма святой Екатерины поставлена символическая точка.
Нафик Фамиев
депутат Заксобрания Свердловской области
Если бы не РПЦ и уставшие от всего этого спонсоры с гоном, был бы полный позор. Ну, а о том, что рабочую комиссию в ходе подготовки опроса покинули все общественники и профессиональные социологи, даже говорить не хочется. Думаю, вопрос не решен. Продолжение заложено в самих действиях администрации города. Путин, кстати, в том экспромте правильно сказал: «Храм должен объединять людей, а не разъединять». Думаю, эта цель не достигнута.
