Дело Екатеринбурга. Убийство пионера как знамя классовой борьбы
86 лет назад уральцы зачитывались историями судов над кулаками, которых журналисты представляли душегубами-детоубийцами.
ЕТВ продолжает серию публикаций о громких судебных процессах, за которыми следили жители Екатеринбурга. Мы уже писали о процессе над зачинщиками массовой драки, в честь которой носит свое имя площадь 1905 года. Рассказывали о редакторе скандального журнала «Гном», уральского Charlie Hebdo, который отвечал перед прокурором за оскорбление императора. Разбирали крутое репутационное пике бывшего хозяина города, градоначальника Ильи Симанова, которого обвиняли в мошенничестве и растрате.
Все эти судебные процессы были до революции. А после гражданской войны, когда Екатеринбург стал Свердловском, каждое дело, о котором рассказывали журналисты, приобретало пропагандистско-политический окрас. Время было такое.
Фото: ЕТВ
Кулаков-детоубийц — к ответу!
В начале 30-х годов прошлого века в СССР шел процесс коллективизации: крестьянские хозяйства объединяли в колхозы. И каждый, кто работал на земле, был обязан большую часть зерна отдавать государству. Это называлось «хлебосдача». Планы такой «хлебосдачи» постоянно повышались, поэтому жители деревни, зачастую, чтобы просто не умереть с голоду, утаивали часть своего урожая. За это их клеймили в местной прессе саботажниками и ворами, расхитителями советского имущества. И, конечно же, судили.
Однако, государству было мало наказать «саботажников». Власти стремились показать, что те, кто не сдает хлеб государству, настоящие враги, сочувствовать которым просто преступно и аморально. Показать это было несложно. Сама жизнь подкидывала нужные факты, только успевай интерпретировать в нужном ключе: в декабре 1932 года как раз шел к завершению процесс по делу о гибели 13-летнего пионера Коли Мяготина. Главное, что требовалось от журналистов «Уральского рабочего» — показать невинность и даже праведность жертвы. Особенно на фоне зверского оскала крестьянских кулаков, ставших детоубийцами. Истинные мотивы преступления ни читателей, ни корреспондентов тогда не интересовали.
Фото: ЕТВ
« Охапка сорванных подсолнухов выпала из детских ручонок»
В публикациях 1932 года 13-летний Коля Мяготин из деревни Колесниково представляется читателям почти святым мальчуганом. Мастера пиара тех лет описывают подростка так: бывший детдомовец, сын погибшего в боях с белогвардейцами красноармейца, мальчишка «стал лучшим активистом-ударником», который «организовывал многочисленную армию детворы и агитировал по бригадам и
избам за ударный сев», а также «неотступно и зорко следил за кулаками».
И паренька убили. Этот факт и лег в основу уголовного дела. А дальше — возможные варианты того, как произошло преступление. По одной из позднесоветских версий, на которой могли бы настаивать толковые адвокаты обвиняемых (если бы они у них были), Коля Мяготин вместе с приятелем Петькой собирали подсолнухи на колхозном поле. Их увидел сторож. И решив, видимо, припугнуть, случайно убил одного из мальчишек. А второй — Петька Вахрушев — убежал и рассказал, как все было. Но после изменил свои показания.
Фото: « Уральский рабочий»
В 1932 году для обвинения власти взяли иную версию произошедшей трагедии. Никого убийства по неосторожности! Над Колей жестоко расправились кулаки. И точка. Именно под таким углом, в красках была подана эта драма в зимних номерах «Уральского рабочего»:
«На узенькой тропинке подсолнечного поля лицом к лицу
встретились два непримиримых врага. Один — 13-летний пионер Коля Мяготин,
надежный и бесстрашный разоблачитель кулацких махинаций. Другой — Иван
Вахрушев, активный пособник кулаков в хищении колхозного имущества.
Иван Вахрушев подошел почти вплотную. Коля у самых глаз увидел черное дуло ружья, а за ним искаженное животной ненавистью лицо Ивана.
Охапка сорванных подсолнухов беспомощно выпала из детских ручонок.
Еще мгновение — и полный заряд картечи подкосил бесстрашного и смелого борца за социализм. Израненный, обескровленный Коля еще жил. В мучительной агонии он бился долгих два часа. Тем временем двенадцатилетний Петька Вахрушев, который завел Колю в ловушку, снова сбегал в деревню за братом и сообщил, что Колька еще жив. Снова вернулся Иван в далекое поле. Снова зарядил картечью ружье и с жутким спокойствием и злорадством закончил свою расправу над юным пионером».
« Ваши махинации я выведу на светлую воду»
Официальным мотивом убийства Коли Мяготина стала [как это подали в «Уральском рабочем» — прим. ЕТВ] «животная ненависть к социализму». Из 13-летнего подростка сделали жертву зверского кулацкого террора.
Фото: ЕТВ
В смерти Коли Мягтина обвинили не одного человека, а сразу нескольких. Заправилами «банды» назначили крестьян Якова и Фотея Сычевых, а сподручными исполнителями — братьев Вахрушевых. Вот как об этом писал «Уральский рабочий»:
«В 1930 году раскулачили и выслали старшего Сычева. Братья Сычевы быстро переменили форму борьбы с советской властью. Они перекрасились в защитный цвет. Яков Сычев полез в колхоз и там начал вести вредительскую работу. В самый разгар уборочных работ вор преступной рукой выводил из строя машины.
Сычев подбивал подкулачников на саботаж. Фотей тоже не сидел сложа руки. Он сколотил банду подкулачников и ловко наладил систематическое хищение колхозного хлеба. Братья Иван и Михаил Вахрушевы были его непременными пособниками. С ним устраивали попойки, с ним же и воровали».
Фото: картина художника И. Сущенко
«С тех пор, как Коля вернулся из детдома, Сычевы ни дня не
знали покоя. Колю нельзя было ни подкупить, ни запугать. Ивану Вахрушеву он
сказал прямо в глаза:
— Ваши махинации я выведу на светлую воду. Знаю, как вы ночью хлеб воровали.
Коля не раз бегал в сельсовет, но там к его заявлениям отнеслись иронически:
— Так, зря мальчишка болтает.
Оппортунисты из сельсовета создали для кулаков защитную завесу. Сычевы, почуяв безответственность,
решили убрать с дороги опасную преграду.
В исполнение гнусного замысла они сделали своим орудием младшего брата — Петьку. Петька хотя и состоял в пионерском отряде, но твердо проводил классовую линию Сычевых.
По социальному закону Сычева и своих братьев Петька стал активным участником жуткой драмы. Он позвал Колю за подсолнухами, завел его в далекое колхозное поле. А когда показался Иван с ружьем, Петька по команде брата отскочил от Кольки».« Обнаженный меч пролетарской диктатуры беспощадно разит»
Если журналисты екатеринбургских газет, издаваемых до 1917 года, в своих судебных очерках приводили и слова прокурора, и слова защиты, а своих оценок не выносили, то корреспонденты 30-х годов уже не могли себе этого позволить. Или не хотели. Зато они считали вправе признать обвиняемых виновными еще до вынесения приговора. Сейчас бы это посчитали давлением на суд, но в СССР было по другому.
Фото: ЕТВ
Корреспондент «Уральского рабочего» В. Мар просто гвоздил гневными эпитетами:
«Кулаки Сычевы, подкулачники Вахрушевы в своей животной ненависти к социализму идут на самые чудовищные, самые зверские преступления. Даже своих детей они делают хитрыми и ловкими соучастниками убийств.
Обнаженный меч пролетарской диктатуры беспощадно разит врагов трудового народа!
Судить без пощады, без снисхождения — вот единственный приговор, который может и должен вынести суд».
В итоге Уральский областной суд прислушался к «мнению общественности». По делу об убийстве Коли Мяготина пять жителей села Колесниково приговорили к расстрелу. Еще шесть человек отправились в лагеря на десять лет. Петька Вархрушев, главный свидетель по делу, через несколько дней после приговора бесследно исчез. А мать Петьки нашли повешенной через неделю после суда над кулаками. Но журналисты посчитали, что эти события уже не столь резонансы и не стали развивать тему.
В 90-е годы итоги дела Коли Мяготина дважды опротестовывала генеральная прокуратура. В итоге Президиум Верховного суда РФ в 1999 году признал невиновными десять человек, которые пострадали за смерть подростка. А статью Ивана Вахрушева переквалифицировали из политической в уголовную.
