Свердчеловек. Как я накладываю швы на русский костюм

Наш герой признается: все, что есть у него сегодня — это история не про богатого папу или сильного инвестора. Несколько лет Дмитрий Шишкин методично жил и шил, чтобы быть создателем первой портновской мануфактуры на Урале.

Марья Захарова

Костюм от Шишкина сегодня — устойчивый признак хорошего вкуса и статуса. Чтобы добиться этого, 29-летний дизайнер из Екатеринбурга зашивался несколько лет. Об эволюции подросткового хобби в способ заработка и дело всей жизни, истории первого миллиона и планах по захвату мужского гардероба в очередной серии «Свердчеловека» Дмитрий Шишкин рассказывает здесь и сейчас.

Тяжело сказать, считаю ли я себя счастливым. Абсолютно счастливым — точно нет, мне вообще кажется, что счастье — это идеал чистой красоты, к которому нужно стремиться, это одна из движущих сил развития и прогресса. Поэтому не скажу, что я несчастлив или наоборот — абсолютно счастлив — у меня все в движении, все в развитии.

— Из хобби в лобби —

Я начал увлекаться модой в 15 лет. Сначала это было простым хобби, влиянием мамы: она хотела стать дизайнером, но в советское время это было практически невозможно, а с образованием врача так вообще тяжело. Поэтому любовь к прекрасному и вкус мне прививали с детства, но без лишнего фанатизма — я вообще считаю себя не особо творческим человеком, скорее, предпринимателем с уклоном в творческую направленность. Тем не менее, когда я был подростком, это дело меня увлекло: во-первых, финансы не позволяли покупать то, что хотелось иметь в гардеробе; во-вторых, рынок не был насыщен интересными брендами; в-третьих, тогда я был достаточно эпатажным, носил кудрявую шевелюру, экспериментировал с цветами, фактурами и объемами.

После школы я поступил в юридическую академию — было принято решение, что первое образование для мужчины должно быть основательным, хотя больше был склонен к изучению культурологии и искусствоведения. Когда я учился на первом курсе, у моей семьи возникли проблемы с деньгами, и с тех пор хобби стало способом заработка для меня: поначалу я шил для друзей и ближнего окружения, постепенно круг клиентов увеличивался. К третьему курсу уже скопил достаточно средств, чтобы создать полноценную мужскую коллекцию и показать ее на Ural Fashion Week, а сразу после этого открыть модный дом — не ателье, а более крупную организацию с конструктором, портными и дизайнерами в штате. Тогда мне было 20 лет.

Свердчеловек. Как я накладываю швы на русский костюм

Создание своего дела пришлось на начало кризиса, но у меня были скоплены деньги и наработана клиентская база, поэтому 2008 год прошел без особых проблем. Они настигли позже, в 2009-м, но и тогда речь не шла о больших заработках, моими клиентами были золотая молодежь из состоятельных семей и яппи — молодые городские профессионалы — даже тогда они могли себе это позволить. Уже потом я закончил академию, вырос в амбициях, появилось желание улучшить качество изделий и, соответственно, повысить их стоимость.

К 24 годам я понял, что нужно развиваться дальше и параллельно запустил направление корпоративного пошива. Мой первый крупный заказ — создание линейки одежды и аксессуаров «УВЗ-Шоп». На меня легла задача полной проработки дизайна, составлениея сложных технических заданий, изготовления образцов одежды и запуск промышленной партии в производство. Все, что я мог осилить сам, делал в своем модном доме, остальное отдавал на субподряд. В 25 лет я заработал свой первый миллион. Точнее, два.

— Игры в классику —

Примерно в это же время я осознал: костюмы костюмами, но услуги индивидуального пошива имеют порог заработка, амбиции говорили о других деньгах. К тому же это прерогатива домашних девушек, которым нечем заняться: они открывают модные дома и авторские бренды для заполнения внутренней пустоты и удовлетворения собственного тщеславия. Я же мужчина, мне нужно кормить семью и своих сотрудников, а для этого нужно зарабатывать деньги.

Я стал развивать параллельно сразу несколько направлений: создание коллекций и продажа готовой продукции, индивидуальный пошив элитной мужской одежды и выполнение крупных корпоративных заказов. Моими клиентами стали «Газпром», «Лукойл», «РЖД», «Автомобилист», «Урал» и многие другие компании. К 2014 году удалось накопить средства и выйти на новый уровень — создание bespoke atelier в самом центре Екатеринбурга: это портновские мастерские, дизайн-лаборатория, экспериментальный цех, офис приема клиентов и шоу-рум. Масштаб крупнее, чем в модном доме, количество сотрудников переваливает за сотню. Это своего рода портновский ремесленный синдикат, основанный на высококвалифицированном ручном труде портных. И этот виток развития пришелся на второй этап кризиса — 2015 год и частично 2016-й.

С развитием уровня качества и усложнением технологии пошива, стоимость костюмов на заказ к тому времени поднялась до 150-170 тысяч рублей, и индивидуальный пошив стал для меня убыточным направлением. Но я не могу отказаться от этого «бизнеса»: пусть он останется имиджевой составляющей, за счет которой о нас многие узнают, мы получаем множество профессиональных наград и признание, а прибыль приносят корпоративные заказы и продажа готовой одежды.

Кроме классики нужна и другая одежда, поэтому сейчас мы запускаем свое второе крупное производство в Екатеринбурге uniform atelier — инновационная швейная фабрика по производству спортивной и повседневной одежды. Таким образом, мы покроем все сегменты мужской моды. Последний шаг — еще одна фабрика, но уже по производству классической одежды в промышленном масштабе с дальнейшим созданием сети фирменных магазинов, в которых будет продаваться мужская одежда в среднем ценовом сегменте. Но чтобы изготавливать качественный фабричный костюм, скажем, за 30 тысяч рублей, нужны большие площади и производственные мощности — пять-семь тысяч квадратных метров с объемом инвестиций порядка 500 миллионов. При этом я очень претенциозен: не люблю промзоны, что-то грязное и удаленное, поэтому стараюсь найти место для фабрики в черте города и за адекватные деньги. Сделать это в Екатеринбурге, городе плотной застройки, весьма непросто. Рассматриваем даже варианты приобретения земли и строительства производства с нуля.

— Задача директора — терпеть и работать —

Я просыпаюсь довольно поздно, часов в девять утра. Часов с десяти я уже на работе: начинаю осмотр производства и всех помещений, начиная от дизайн-лаборатории и портновских мастерских, заканчивая отделом менеджеров. С одиннадцати до двух у меня первые встречи, после обеда еще две или три, и только часам к шести я сажусь за компьютер и занимаюсь более интеллектуальной деятельностью: проверяю бухгалтерские и юридические документы, согласовываю проекты, веду деловую переписку. Последние полгода приходится как минимум раз в день выезжать на стройку новой фабрики. В итоге домой прихожу в районе 10 вечера, благо живу я в соседнем подъезде с главным офисом Портновской мануфактуры и не трачу время на лишние передвижения по городу.

Я понимаю, что задача руководителя — грамотно делегировать свои полномочия, но я педантичен и стараюсь чуть ли не на каждом уровне все контролировать. Раза три-четыре в год я могу позволить себе уехать в любую точку мира и хорошо отдохнуть, но, как правило, мой отпуск приходится на праздники, чтобы не отвлекаться от работы. Часто я бываю в командировках по России и за рубежом, за счет этого у меня происходит определенная разрядка. Вечерами, когда сильно устаю, я могу сходить в бассейн или тренажерный зал.

Я работаю семь дней в неделю, потому что работа директора — это решение проблем, которые появляются постоянно, поскольку мы работаем в сфере производства. Как правило, на неделе я занимаюсь решением оперативных задач, а в выходные уделяю внимание стратегии развития компании и параллельно пишу кандидатскую диссертацию по искусствоведению. Мне, как директору и учредителю, зачастую приходится ругаться, отстаивать свою точку зрения, когда нет денег — искать их и делать так, чтобы все работало. Бывает невыносимо: вкладываешь десятки миллионов в стройку, и она затягивается; заказчики должны тебе денег, но тянут до последнего, но надо терпеть. Терпеть и работать, и тогда твои старания окупятся. Чтобы вы понимали: мне 29 лет, я начинал без богатого папы, без спонсоров и инвесторов. Все, что здесь есть — это мое, и я здесь единоличный директор.

— Мы захватили всех, у кого есть деньги —

Моя главная цель — вывести на мировой уровень школу русского классического костюма. Есть английская и немецкая школы, итальянская и американская, и в перспективе русская — особенности кроя, технология пошива и детали, которые будут характеризовать по стилю целую нацию. Я говорю о классическом костюме, а не о хохломе и кокошнике… Но достигнуть эту цель нелегко: у нас вся сфера легкой и текстильной промышленности, дизайна и фэшн-индустрии в целом развиты на порядок ниже западных стран. В стране необходимо возрождать систему профессионального образования, создавать передовые текстильные производства, строить швейные фабрики, и только после этого можно говорить о статусе русской школы костюма.

Есть цели и более близкие: первый миллион долларов, третья фабрика, экспортные заказы. Одно дело — обслуживать внутренний рынок, но мы и так работаем с большинством крупных заказчиков в стране, у кого есть деньги. Хочется приносить государству реальную пользу за счет экспортных пошлин, а также предлагать потребителям по доступной цене, в высоком качестве и актуальном дизайне весь мужской гардероб.