Свердчеловек. Как я свела счеты с бухгалтерией и влюбилась в тату
Героиня нашего «Свердчеловека» продавала фототехнику и вела бухгалтерские отчеты, пока однажды, отдыхая на море, не поняла, что забивать людей ей гораздо интересней.
Что должно произойти с человеком, чтобы он бросил работу со стабильным доходом и решил сделать карьеру тату-мастера? Об этом в очередной серии проекта «Свердчеловек» рассказывает Даша Федорова — основатель салона Zakatality Tatto, жена и мать, позволившая дочери сделать первую тату в восемь лет.
За несколько лет я успела поработать почти во всех крупных магазинах, продающих профессиональную фототехнику в Екатеринбурге, а в последнем еще и выполняла обязанности бухгалтера. Пятидневка, с десяти до восьми, творчества — никакого. Я подкопила денег, купила оборудование для тату и уволилась. Как и многие вещи в моей жизни, с татуировкой все вышло спонтанно. Кажется, это был 2012 год: мы с семьей отдыхали в Турции. И вот, в предпоследний день отдыха на меня нашло: снова возвращаться домой, снова сидеть в магазине и возиться с бумажками. Ну не для этого я училась в художественной школе и даже с отличием заканчивала мед. А я, на секундочку, медсестра — не младший сотрудник какой-нибудь. В общем, решила все совместить. Муж говорил: «Подожди, приедем в Екатеринбург, там начнешь всем заниматься». Но я все равно нашла в отеле вай-фай и стала искать информацию о татуировках.
Семья меня поддержала, родители супруга отнеслись спокойно, но вот с моей мамой были проблемы. Она не понимала, как можно поменять бухгалтерию на татуировку? И что же говорить людям? Поэтому какое-то время для ее подруг и коллег я была художником, и только несколько месяцев назад она поняла, что с татуировкой у меня все серьезно — уже есть студия, оборудование, доход. Первую хорошую машинку, кстати, мне купила мама.
С тех пор во мне ничего особо не изменилось, разве что я нашла свое место. Я всегда знала, что должна быть рядом с творчеством: семь лет отучилась в художественной школе. Она-то, кстати, и отбила все желание рисовать картины. А вот рисовать на коже — другое дело.
Первую татуировку я сделала сама себе. Так, кстати, происходит со многими мастерами. Ну, представь: приезжает долгожданное оборудование, глаза горят: «Кого бы забить? Кого?» Тот не может, этот отказался, и тут ты понимаешь — у тебя есть свободная рука! У правшей левая, у левшей — наоборот. Так и у меня появилась на руке розочка, ее потом, конечно, хороший мастер перекрыл. Дальше стали подтягиваться люди, готовые отдать мне тело за метафорические печеньки. Со временем работы стали получаться лучше, и около года назад я открыла свою студию. Стали приходить постоянные клиенты, их друзья, и вот сегодня я работаю практически без выходных — в месяц выпадает два-три свободных дня.
Моя работа начинается часов с двенадцати, а дальше — как пойдет. Нужно пораньше приехать в студию, подготовить оборудование, подогнать эскиз, перерисовать его на трансфер (специальную кальку — прим. ред.), продезинфицировать инструмент — словом, накрыть на стол и ждать клиента. Работаю я часов по пять-шесть, тут уже зависит от того, кто как сдается. Раньше я была очень жалостливой: если видела, что человеку очень больно, прекращала работать и звала на следующий сеанс. Со временем это прошло.
Девочки, кстати, терпят боль проще мальчиков. Наверно, это у нас в природе так заложено. Парни бывают очень стойкие, а иной раз приходят такие, что уже через 20 минут с начала сеанса начинают от меня отскакивать. Сложно, конечно, так работать, но что делать? Таким людям тоже нужны татуировки.
Не думаю, что я уже такой крутой мастер, что переживаю пик своих возможностей — все это в будущем. Я считаю, что учиться надо всегда, без этого прогресса не будет. Но ко мне приходят люди, которые просят научить их, и я отказываю. Дать совет, что-то подсказать — это пожалуйста, а в остальном — нет. У меня учителей не было, все, что я умею — результат собственных ошибок. Вообще сейчас повальное увлечение татуировкой — много и мастеров, и людей с рисунками на теле. В 90-х просто из-за того, что не было информации и оборудования, все ходили с синюшными портаками. Сейчас же много разных техник создания и нанесения татуировки и ресурсов, где можно подсмотреть и научиться.
Моя дочь, кстати, свою первую татуировку набила в восемь лет. Нашему папе. Она нарисовала эскиз, сама перевела на трансфер. Машинку, конечно, я чуть придерживала, но Алиса все сделала сама. На «Уральском тату-фесте» в номинации «Миниатюра» ей дали первое место. Я слышала, что многие были недовольны, но считаю победу ребенка заслуженной. Тем более, что на татуировке она заработала — оценила свой эскиз в 50 рублей.
Моя дочь тоже хочет татуировку, мы договорились, что я набью, когда она закончит школу. Может, к этому времени она уже изменит решение — мне кажется, что уже через пару лет человек с чистой кожей будет эксклюзивом.
Фото: Дмитрий Сальник для ЕТВ, архив Д. Федоровой
