Наше путешествие по Южной аэрационной станции начинается в дебрях Химмаша: там, на левом берегу Исети раскинулась обитель большинства городских стоков. ЮАС, как и ее северная сестра, была введена в эксплуатацию в 1975 году, однако по праву считается главной — по площади она в разы превышает северную зону. На 70 гектарах раскинулись 12 отстойников и 11 аэротенков, с помощью которых система ежедневно очищает по 550 тысяч кубометров сточных вод.

Южная станция — объект режимный, огражденный высоким забором. Однако явным признаком того, что мы у цели, стал не КПП, а запах сероводорода — здесь он не только характерный атрибут полезного для города процесса, но и невидимый охранник: случайный гость на территории станции продержится недолго.

Стоки на южной станции очищают механически и биологически. Ветераны «Водоканала» припоминают, что когда-то всю грязную работу выполняли женщины: лопатами они разгребали крупный мусор и отходы, прибывшие из канализации. Сейчас за дам этим занимаются механические автоматизированные решетки.

Дышать полной грудью здесь не выйдет: под крышей решетки справляются с самой неэтичной частью работы. Стержни, ширина прозора между которыми всего 8 миллиметров, задерживают крупные отходы. Ежедневно решетки удерживают до 5 кубометров крупного мусора, остальное вместе с водой уплывает в песколовки.

Относительно опрятный вид и запах стоки получают после первичных отстойников: 12 огромных колодцев глубиной по 4 метра каждый в два ряда раскинулись вдоль территории станции. Металлические зубья по краю отстойников сдерживают мелкий мусор и жировую пленку, а далее уже осветленная сточная вода уходит на биологическую очистку активным илом.

Глубина каждого коридора — 4 метра, а длина — 114 метров. По трубам в аэротенки поступает воздух, помогая илу непрерывно чистить стоки. Далее иловая смесь оседает в первичных отстойниках, и оттуда ил идет обратно в аэротенки, а очищенные стоки — в контактный канал, на финальную стадию обработки.

Мы приближаемся к контактному каналу, где сточная вода пропитывается хлором. Из трубы обеззараженная жидкость вытекает в озерцо, в котором ей предстоит бултыхаться по меньшей мере четыре часа — именно столько времени нужно хлору для ее обеззараживания. Смрадный запах стоков сменяется на больничный. Кажется, в этот момент понимаешь, что бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет ручей и как сточная вода настаивается перед выходом в Исеть.

На литр сточных вод после обработки остается 1,5 миллиграмма хлора, с таким нехитрым химическим составом вода попадает в Исеть. Пока мы пытаемся отдышаться, сопровождающий нас инженер-технолог Александр Кошкаров не без гордости констатирует: из «Водоканала» в городскую реку попадает вода чище, чем в самой Исети.

Последняя, но важная зона ЮАС — цех механического обезвоживания, с которого и началась масштабная модернизация станции. Сюда поступает сырой осадок, который образуется еще в первичных отстойниках и собирается в илоуплотнителе. «Все, что осело и всплыло, тут сгущается и обезвоживается», — переводит инженер с профессионального языка на потребительский.

Перед модернизацией в цехе работали доисторические вакуум-фильтры: машины капризничали и выдавали сырой осадок, который с трудом удавалось транспортировать и утилизировать. Для сравнения: если раньше влажность осадка с 95% снижалась до 85%, то сейчас — до 70%.